Владимир Мазин
АГРЕССИВНЫ ЛИ «НАРЦИССЫ»?
В рамках профессиональной работы психолога, мы регулярно встречаемся с коллегами по разным поводам и в разных форматах. Ниже приведены итоги одной мартовской беседы в интервизорском ключе, которая развернулась в философское размышление о «слепом пятне» нарциссического опыта развития отношений с «другим» в форме агрессии на этапе контактирования.
Немного витиевато? Да, но и тема на которую мы вышли в нашей беседе не менее витиевата. А началась она с шутки, подслушанной у коллег из «коучинговой тусовки»: «для успешной карьеры необходима своевременная нарциссическая травма». Карьера карьерой, но в личной жизни «нарциссический профиль», бывает, доставляет серьезный дискомфорт: здесь и ощущение одиночества даже в шумной праздничной кампании, и депрессии, в самый неподходящий момент. Спросите у клиента, и если он вам поверит, то вы узнаете много интересных феноменологических описаний из жизни «нарциссической личности». Беру в кавычки сознательно: не люблю диагнозов, не наша это работа.
Исходная беседа имела целью попробовать умозрительно проследить процесс развития контактирования в той фазе, где нарциссический опыт доставляет основной дискомфорт своим присутствием в истории индивидуума (клиента, пациента, человека).
Теоретическеой базой служила литература, приведенная в конце статьи. Мы старались учитывать современные тенденции, но не отказываясь от классических трудов. Так употребляя термины, например, «проекция», «ретрофлексия» — мы подразумевали не «прерыватель возбуждения» [2], но специфические профили, процессов разворачивания активности на контактной границе в рамках «доменов» [1]. При этом представление о «слиянии» оставалось в рамках описаний ПХГ [2].
Нас заинтересовало развитие контактирования, от отсутствия «другого» до слияния в «полном контакте». На этом этапе, при наличии нарциссического профиля (домена) некоторые фазы, имеют специфические особенности, обусловленные опытом и по-своему эффективные. Мы обратим внимание на те из них, в которых велика вероятность осознанного (раньше бы я сказал «активна Ego ф-ия» но из солидарности с [3] не буду) выбора, приспособления в текущем моменте. Среди них в порядке разворачивания процесса:
— замечание депрессивного фона;
«обычное», нейтральное состояние переживается/вопринимается скорее как состояние дефицита, пустоты, апатии, негативно окрашенной расслабленности. На этом этапе в феноменологических описаниях встречаются такие формы: «нет опоры, фундамента, пола, не на что опереться»; есть стремление/мотив изменить ситуацию и в отсутствие «внутренней опоры», точки от которой можно начать движение, найти вовне что-либо «забирающее» из этого нейтрального положения, создающее оправдание для первичного импульса. («Не могу решиться начать … может кто-то другой заметит меня и тогда уже нельзя будет не начинать или что-то произойдет и все уже начнется?»)
- возбуждение в процессе поиска и ориентации;
замечается и описывается как непреодолимое желание совместности и разделения собственного возбуждения с другими, причем «другой» не персонализирован, а представляется как абстрактный объект, который может снизить собственное напряжение;
- рост тревоги и формирование фигуры (проекции) будущей связи;
в процессе ориентации возникают объекты фона, из которых создается система, впрочем умозрительная (проективная), таким образом, процесс ориентации сокращается — недостающие компоненты и объекты синтезируются из опыта и уже ими насыщается фон;
- непереносимая неопределенность возбуждения;
вызывает чувство тревоги, возникает потребность «сделать с ней что-нибудь». Так, одним из возможных приспособительных механизмов, на основе анализа феноменологических описаний, представляется тот или иной путь конверсии возбуждения, превращения его в возбуждение связанное с чем-то или адресованное к чему-то. Например в аффективную (яростную, агрессивную, азартную) форму преодоления затруднения. Т.о., по видимому,, в представлении клиента затруднение распознается не как отсутствие навыка разделения напряжения, путем обращения вовне, а преодоление себя (или окружающих обстоятельств), которое воспринимается как единственно возможная и, одновременно с этим, осознаваемая как крайне неприемлемая, форма встречи с окружающей средой;
- разворачивание контактирования по ретрофлексивному сценарию;
предположительно может происходить в форме развития агрессии в отношении себя, как объекта (проекции), или в отношении своей проекции или фантазии на фигуру/объект вероятного слияния. Так же, возможна и обратная ситуация, когда замеченный в себе интерес к другому может оценочно распознаваться как чрезмерно агрессивное действие и воспринимается как непереносимое/непреодолимое событие будущего. При этом другому приписываются, собственные переживания о себе в состоянии «раненном» чужой агрессией. («Нет, я не подойду к нему, не сейчас, не сразу. Это было бы слишком быстро для него»).
Развитие ретрофлексии, как способа разрешения/снижения напряжения ожидания слияния, видится вполне логичным, оправданным и эффективным инструментом при условии, что является единственной социально-приемлемой альтернативой стремительного сближения и даже слияния с другим.
Учитывая эти предположения, так же становится логичным использование людьми с таким профилем развития контактирования, паттерна «привлечения/соблазнения» другого. Термин «паттерн» используется здесь для подчеркивания низкого уровня осознанности в использовании столь сильного средства в качестве приема психологической защиты, для снижения тревоги перед неопределенностью развития встречи. К таким же приемам можно отнести и другие непрямые способы выхода на собственную границу контакта, с использованием интроективных построений или устойчивых навыков: социально приемлемое поведение, философствование как необходимость найти оправдание для будущего контакта, определение собственного права на контактирование, поиск формализованных правил построения и развития контакта/общности с другим, гарантирующим ожидаемый результат.
Возможно, что подобные конструкции формируются для преодоления момента»внутреннего конфликта» [2]. Момента замечания (не всегда осознанного) конфликта между потребностью в совместности и стыдом за «агрессивное принуждение другого к совместности» (возможно на основе собственного детского опыта клиента). Иногда это единственный опыт переживания процесса вхождения в слияние, присвоенный клиентом. Преодоление этого «внутреннего конфликта», часто распознается клиентом (клиентом уже опытным и замечающим себя) как процесс форсирования чувства стыда и/или импульс отказаться от чувствования стыда (бесстыдство). Это «перескакивание через свои сложные чувства» возможно служит облегчению развития стремительного и полного слияния с другим. При этом другой не распознается как автономный субъект отношений, его чувства не замечаются и не распознаются как в моменте сближения, так и в самом «со-бытии», когда совместность вызывает оглушающий восторг, эйфорию.
Кажется, вот он — ключевой момент, позволяющий убедиться, что нарциссический профиль лишь навык, особенная привычка, запутанная ситуация, а не тотальное безнадежное нарушение (как часто уверенно заявляют о себе терапевты, обнаруживающие у себя «нарциссические черты»). Но для того, чтобы подойти к этому моменту, этому «слепому пятну» сколько же потребуется времени и старания? Старания и труда: в развитии доверия клиента к терапевту, развития возможности клиента замечать и осознавать свои переживания, часто замечаемые как непереносимые. Сколько потребуется устойчивости и приверженности терапевта надежде на то, что клиент распознает свой «отлаженный маневр» и сможет захотеть попробовать по другому.
И это только одна встреча, одна беседа, одна статья.
Встречайтесь, коллеги, и пусть ваши встречи супервизионные, интервизионные, групповые, индивидуальные, будут вам интересны так же, как эта была интересна мне, а теперь, надеюсь, и вам.
Список литературы:
- М. С. Лобб «Сейчас-ради-потом в психотерапии» 2015;
- Ф. С. Перлз, П. Гудмен, Р. Хефферлин «Практикум по гештальт-терапии» 2001;
- Дж. Волантс «Гештальттерапия. Терапия ситуации»
Владимир Мазин (Москва) – клинический психолог, гештальттерапевт, выпускник ИИГТ. Сфера интересов: нейропсихология, поведенческие зависимости, эмоциональный интеллект и его развитие.
Телефон: +7 (953) 164 61 46, e-mail: gest1111@ya.ru