Елена Петрова, Сергей Кондуров
Диалог и цикл отклика
(Семинар «Невроз как способ коммуникации»)
В актуальной практике работы гештальт терапевта диалог всегда находится в центре внимания. Именно в диалоге, в пространстве, которое создается между людьми, происходят изменения. Диалог — это как минимум вербальный или не вербальный обмен посланиями между людьми. Поэтому важно исследовать все, что относится к деталям процесса, который организован во время обмена посланиями в диалоге.
Как и что происходит между людьми. Например, в диалоге между терапевтом и клиентом.
В данном эссе мы хотели бы привлечь внимание читателей к обыкновенным повседневным вещам. К тому, что происходит в момент, когда два человека разговаривают. То есть один человек делает сообщение, а второй человек получает это сообщение.
Последовательно или одновременно?
Две ключевые концепции, которые мы будем учитывать в рассмотрении событий диалога, это будет активность СЕЛФ обоих участников диалога и полнота в организации последовательности контактных операций, которые имеют место у каждого из участников диалога.
Мы выделим два варианта событий, которые непосредственно развиваются в опыте коммуникации в диалоге, и оба варианта создают богатые возможности для практики присутствия и создания нового опыта. Различие между двумя вариантами будет обнаружено нами не только в пространственных характеристиках момента, но в большей степени в области ВРЕМЕНИ. Это события единомоментные и события последовательные.
Рассмотрим диалог как ряд последовательно организованных посланий, которые могут разными способами быть связаны между собой.
Кто, когда, где, как, с кем? Какие бывают диалоги?
Мы не будем сейчас подробно обсуждать разные типы диалогов и разные формы обмена посланиями и формы организации самих посланий. Вспомним лишь несколько примеров. Скажем, диалог сократический, в котором один из участников делает содержательное высказывание, развивает тему глубоко и полно. А второй участник задает наивные и простоватые вопросы, которые дают повод и платформу первому для более полного и разностороннего развития своей темы.
Есть ли между этими людьми обмен? Какие возможности контакта есть в этой коммуникации?
Другой вариант диалога описывает Михаил Бахтин в эссе, посвященном анализу текста романа Достоевского «Братья Карамазовы». Каждый из братьев высказывается, обращаясь к читателю романа, или прямо к слушателю, который есть где о там, наверху! Они слышат друг друга, но не слушают друг друга. Каждый из них развивает свою тему самостоятельно и страстно. Отталкиваясь друг от друга и определяясь относительно друг друга.
Есть ли между этими людьми обмен? Какие возможности контакта есть в этой коммуникации?
Вариант диалога, который мы можем наблюдать во время группового «мозгового штурма». Участники группы по очереди делают высказывания, набрасывают идеи, развивая идеи предшественника и споря с ним.
А еще есть «диспут», и есть «ссора», и есть «философская дискуссия», и «диалог руководителя и подчиненных», и «диалоги культур»… В другой раз мы подробнее рассмотрим различия и сходства разных видов диалога, но сейчас остановимся на том, который в 20 веке стал предметом внимания психотерапевтов и философов. Это «Я-ТЫ» диалог или «субъект — субъектный» диалог. Его особенность в том, что имеют значения и тот, кто делает послание, и тот, кто его получает, и его отклик, который последует за получением этого послания.
Эти идеи немного напоминают концепцию «обратной связи». Но только напоминают. Так как идея обратной связи в ее упрощенном виде наиболее часто рассматривает источник обратной связи — человек делает что-то в мире и мир меняется. И либо обратная связь получается косвенными средствами («не плюй в колодец — выскочит лягушка»), или прямо, когда например участники группы непосредственно и прямо делает сообщение человеку о его действиях, открыто дают оценку его действительности. Например, такая обратная связь практикуется в современных организациях как часть корпоративной культуры.
Нас будет однако интересовать именно Я-ТЫ диалог. Что происходит, когда один человек делает послание второму, а второй получает это послание. Впечатляется этим посланием. И потом делает что-то в ответ, опираясь на свое чувство.
Это важнейшая форма диалога естественно привлекает внимание и психологов, и специалистов по филологии, и культурологов.
Эксперимент один
Два человека находятся в паре. И сначала сосредотачиваются на том, что они переживают, каждый сам по себе. Находясь в этом месте и в это время. Что происходит с телом, что происходит в мыслях, в эмоциях. Потом договариваются об эксперименте. Один молчит. Второй участник делает несколько последовательных контактных действий, цикл активности. Смотрит на того, кто против него. Выделяет то, что видит, называет словами то, что видит, когда смотрит на второго человека. Затем обращается к себе самому. Замечает свои телесные чувства, которые переживаются им в данный момент, замечает что порождается в его чувствах в адрес второго, замечает и формулирует «что мне хочется сделать» в отношении второго. Произносит это словами. И снова смотрит на второго. Затем повторяет цикл действий.
Так первый делает три раза подряд. Потом роли меняются. И всего делается от 3 до 5 циклов, в которых сменяются роли. В описании это кажется достаточно путаным действием. Но мы предлагаем читателю попробовать сделать этот эксперимент в реальном времени и предполагаем, что опыт будет любопытным.
Эксперимент два. «Передать предмет»
Договоритесь с партнером. Пусть ваш партнер возьмет предмет со стола и протянет его вам. В итоге предмет окажется в ваших руках. Например, это будет теннисный мячик. Попробуйте заметить как можно больше последовательных событий, которые будут переживаться вами. «Получить мячик от партнера» — это гештальт ситуации. Это динамический гештальт, а не фотография. Важно, что есть несколько событий, которые сменяют одно другое по времени.
Отметьте те места или моменты развивающегося во времени опыта, в которых вы будете терять собственное внимание к себе самому. Начните с того, что зарегистрируйте себя. То, что вы существуете, что вы дышите, что вы находитесь именно в том участке пространства и времени, в котором находитесь.
Отметьте, что это именно вы, тот человек, который видит предмет, который протягивает руку, который прикасается к предмету, который ухватывает его рукой. Исследуйте предмет. Зарегистрируйте эстетическое (чувственно переживаемое) впечатление, которое развивается у вас после того, как вы взяли его в руки.
Делайте это, сохраняя внимание на себе самом и сохраняя внимание к предмету, который попадает к вам в руки.
Эксперимент три. «Словесное послание как объект»
Выполняется вдвоем. Ваш партнер говорит вам то, что хочет сказать. Например, «сегодня хорошая погода». Заметьте последовательность событий. Например, что «я есть там где я есть, и вижу тебя, я слышу, что ты произнес слова «сегодня хорошая погода», я услышал и воспринял эти слова, я размышляю, как я отношусь к тому, что ТЫ их произнес, я «прожевываю» услышанное, я разрешаю себе отвлечься от ТЕБЯ и погрузиться в СЕБЯ, заметить, какое чувственное впечатление производит на меня услышанное, какой смысл для меня имеют эти слова, что происходит в наших отношениях, что именно ты хотел сказать МНЕ, когда посылал эти слова, и как это меняет наши позиции в отношениях…» Важно, что вы сохраняете активность вашего СЕЛФ, не сливаясь с другим человеком, и регистрируя себя самого, регистрируя другого и регистрируя СЛОВА (послание) которое он делает.
Во второй части эксперимента переключите внимание на другой уровень. Сосредоточьтесь на том, ЧТО ИМЕЕНО в качестве смысла значит для вас то, что стоит за этими СЛОВАМИ, какой смысл в контексте ситуации вы придаете этим словам.
Важно, чтобы вы заметили как именно вы сохраняете контакт с собой, осознавание себя, в тот момент времени, когда вы воспринимаете (ловите. как ловят мячик) слова другого человека.
Это не так просто — сохранять осознанность в таком эксперименте, достаточную для того, чтобы сказать что-то вроде: «это ОН, тот, кто произнес слова; а Я эти слова услышал» (по аналогии с тем как ОН взял в руки мячик и кинул его мне, а я стоял на своем месте, увидел мячик, протянул руку и поймал его).
Сокращение операции приема информации
Часто я слышу фразу «он оказал мне помощь». Или: «он подвинул меня», или «он впечатлил меня» — интуитивно это понятно, мы привыкли к сокращенным или метафорическим высказываниям.
Строго говоря, ОН сделал что-то, это ЧТО-ТО изменило ситуацию, и это изменение создало для меня условия, в которых я начал адаптироваться, и эти условия побудили меня к новой активности. Часто терапевты говорят — «не я меняю клиента, я создаю условия, а клиент делает что-то по-новому, и это ведет его к новому опыту и, в перспективе, к изменениям».
В ситуациях невроза, часто я могу буквально наблюдать, как у одного из участников коммуникации исчезает СЕЛФ. Что человек, к которому обращаются, либо сразу разрушается от услышанного, либо захватывается, либо отвергает услышанное до «услышивания» и так далее.
Например, человек говорит: «Он назвал меня глупым, я почувствовал себя глупым». Это сообщение буквально иллюстрирует то, что слушающий потерял из поля внимания и себя самого, и второго. Полная коммуникация могла бы быть реконструирована так: «Он произнес по своим мотивам «ты глупый»; я услышал этот текст и задумался — что же он имеет в виду? Как мне относиться к тому, что ОН произнес эти слова. И к тому смыслу, который ОН вкладывает в эти слова. Как мне относиться и какие у меня чувства сейчас к нему как к человеку и как к участнику ситуации, и какие у меня переживания и ассоциации в связи с текстом, который он мне послал, я а получил. И принять ли мне к сведению эти слова, или факт того, что он их произнес, или стоит соотнести свои переживания и свой опыт и содержание слов, которые произнес ОН».
Читатель наверное уже устал. И готов сказать — но так не поступают в реальной коммуникации!
Конечно, мы мыслим сокращенными формами. И в этих сокращениях, как в складочках на ткани, прячется «невроз». То есть я как практик должна понимать, может ли человек свободно развернуть этот гештальт, или он реально переживает сокращенный по форме вариант последовательности событий и буквально «проглатывает» часть операций контакта. Часто мне кажется полезным помочь клиенту буквально восстановить собственное право на СЕЛФ и для эксперимента восстановить полную последовательность переживаний.
Не секрет, что в этих «складках» мы обнаружим следы травмы, или опыт боли и привычные защитные тактики, результаты ранее пережитого опыта, интроекты и проекции из далекого прошлого.
Часто только исследуя последовательность такого опыта в диалоге, мы обнаруживаем интереснейшие «места» для терапевтического исследования.
Например, Маша говорит, что затрудняется сохранять «спокойствие», когда к ней обращаются. «Мне кажется, что если я реально проявлюсь, стану заметной, если мой собеседник обнаружит, что я существую и что имею свое мнение, то это будет мне чем-то опасным. И потому сразу как будто бы стараюсь отвлечь внимание того, кто ко мне обращается»
Маша говорит терапевту, что сознает некоторую иррациональность такого опыта, потому что она взрослый человек. Ретроспективное размышление отсылает Машу к детству. Папа всегда был человеком решительным и директивным, и не любил, когда кто-то ему противоречил. В его присутствии надо было просто «скрываться в тень» и потому простая операция типа — «папа, ты сказал ЭТО, и я ЭТО услышала» — представлялась ребенку опасной. Проще говоря, папа часто сливал негатив и не очень заботился о том, какое впечатление это производило на окружающих. Если слушатель «появлялся», например, сообщал, что он услышал произнесенное, или тем более, имеет мнение или переживание по этому поводу, то папа начинал «заводиться» еще сильнее.
Поэтому Маше понадобилась некоторая «тренировка», чтобы попробовать сделать нечто по-новому. А именно: спокойно, опираясь на свое чувство своего тела, сказать собеседнику — «Я тут, я тебя слышу, и я сейчас услышала и переживаю результат».
Часто в терапевтическом диалоге я как терапевт замечаю, что такое внимательное и занудливое исследование процесса контакта в диалоге дает опору моему клиенту для обращения к очень травматическим и болезненным переживания прошлого.
Цикл «Я–опыта контакта» как аналогия пищевого поведения при голоде
По аналогии с пищевым поведением, которое как форму активности классики гештальттерапии часто приводят для иллюстрации типа сменяемых фигур при организации цикла контакта, мы рассмотрим совсем другой цикл. В пищевом поведении активен субъект по отношению к объекту, который размещен снаружи. Человек голоден. Когда же человек обращается ко мне, протягивает мне, допустим, некую вещь, я должен пройти цикл отклика. Когда я беру вещь в руки, начинается другой цикл — цикл активности.
При работе с невротическими паттернами мы, в первую очередь, исследуем и восстанавливаем цикл отклика. Пока человек не пройдет полный цикл отклика, он не сможет адекватным образом выразить свой интерес и организовать свою произвольную активность.
Цикл приема информации от ДРУГОГО
Для того, чтобы начался «отклик» необходимо проследить последовательно события, предшествующие отклику. Что происходит, когда я стою на земле, и регистрирую, что ко мне летит мячик, во время игры в пляжный волейбол? Что происходит, когда ко мне направлено в виртуальном межличностном пространстве послание?
От восприятия до действия.
8 этапов формирования отклика
Невротические реакции часто основаны на том, что были как-то спутаны и смешаны переживания между тем моментом, как человек получил сообщение (послание) и начал расшифровывать его, и тем, как начал формировать ответ. Перлз предлагал концепцию творческого приспособления. И для сравнения определял ее по сравнению с вариантом «инстинктивной реакции» и вариантом «вторичного приспособления» (то есть действия по образцу ранее найденного в прошлом решения). Мы наблюдаем много переходных форм. От автоматического ответа, который похож на уровень инстинкта или уровень «вторичного приспособления», до уникального акта «творческого приспособления (творческого урегулирования). Мы считали бы ориентиром вариант акта творческого приспособления, специфического для максимальной по форме варианта активности СЕЛФ.
Первый этап. Реакция человека на изменение гештальта ситуации. Кто-то в ситуации сделал собственное действие. Это действие изменило ситуацию. В уже сложившийся гомеостаз ситуации внесено кем-то изменение. Чувства человека единомоментно эстетически регистрируют сам факт изменения: «что-то произошло!» Например, в ситуации диалога ваш собеседник произнес некоторую фразу.
Субъективно это переживается человеком как взволнованность. Это реакция на границе контакта, переживание возбуждения от того, что окружающий мир изменился. Это похоже на ориентировочный рефлекс: как если бы мы обернулись на стук в дверь. Или на пробу: вижу стакан с чаем, интересно, он чай горячий или холодный? Человек чувствами замечает, что его адаптация к прежнему формату ситуации уже не адекватна. Собственно, эта разница и вызывает инстинктивную реакцию волнения. Кстати, забегая вперед, заметим, что это инстинктивное волнение создает повод для разнообразных проекций или может, наоборот, естественным образом переживаться человеком как творчески понятный сигнал для начала свежей ориентации.
Какие вопросы может задать терапевт? Можно спросить, заметил ли человек свое волнение? Заметил ли он, что что-то изменилось, что есть что-то новое? Если клиент констатирует, что ситуация стала иной, но не регистрирует сам у себя чувственно переживаемого факта, что он взволновался: «Вы заметили, что ситуация изменилась, но заметили ли вы, что отреагировали на это изменение?» Другой вариант — когда человек сообщает о сильном беспокойстве или волнении, но не видит происходящего вовне: «Вы замечаете свое волнение, но какая ситуация его вызвала? На что вы отреагировали?»
Второй этап — информация «захвачена» вниманием человека. И имеет место собственное развитие возбуждения («волнения души»), начало активации, которая необходима, чтобы человек мог разобраться в ситуации, чтобы присвоить в перспективе полученную информацию. Это очень важный момент. При невротической коммуникации человек склонен любое возбуждение переводить в фиксированную проекцию. Он не привык как-то иначе обходиться со своим возбуждением и смотреть, как оно будет развиваться в коммуникации.
Невротик вообще тяжело переносит, скажем так, свободное возбуждение, оно напоминает ему о болезненных ощущениях из предыдущего опыта. Поэтому он сразу же это возбуждение куда-то проецирует. Предположим, муж говорит жене: «Ты предлагаешь мне сходить в магазин за продуктами — ты хочешь меня унизить». Если смотреть на происходящее со стороны, совершенно не очевидно, что предложение «сходить в магазин» является унижающим действием. В нейтральной ситуации наблюдатель заметил бы, что один человек сказал некоторую фразу, а второй человек эту фразу услышал. И до того, как второй начнет придавать смысл услышанному, развивать свою активность, еще далеко. Но «невротик» развивает автоматическую реакцию (вторичное приспособление), не опираясь на полностью функционирующее СЕЛФ, обрывая цикл полного процесса обработки информации.
Также невротик может привлекать очень разработанные концепции для оправдания своей проекции. Он скажет, например: «Женщина должна заботиться о мужчине. Если она предлагает мужчине сделать женскую работу, значит, она его унижает». Таким образом он пытается не только оправдаться перед собой, но и перетянуть на свою сторону других людей. Того же терапевта.
Если первый этап формирования отклика — это реакция на сам факт изменения, то второй этап — личностное переживание полученной информации. Личностная затронутость событием. Образно выражаясь, второй этап — это волны, расходящиеся от брошенного камня. Или, по аналогии с пищевым поведением, это начало разжевывания. Полученная информация находит какой-то отклик в предыдущем опыте, в переживаниях и эмоциях. В отличие от «пищевого» цикла активности (там информация будет либо принята, либо отвергнута), в цикле отклика в любом случае событие, изменившее ситуацию, уже произошло. Человек, как часть ситуации, УЖЕ ЗАТРОНУТ ею. И вопрос в том, какую форму реакции выбирает в будущем этот человек.
Вопросы, которые может задать терапевт: «Как вам это событие? Как вы его переживаете? Какие эмоции оно у вас вызывает? Что вы чувствуете в теле?»
Третий этап — ориентация в себе самом на фоне ситуации. Человек регистрирует свое возбуждение и признает, что это ОН сам и что это ЕГО возбуждение. «Возвращение к самому себе» – вот важнейшая задача этого этапа. Собственно, именно на этом этапе наиболее эффективны найденные в раках идей гештальт подхода интервенции. Терапевт говорит клиенту : «Осознайте себя! Заметьте, что ВЫ чувствуете, переживаете в данный момент! Заметьте, ЧТО у вас происходит в теле!» Клиент осознает себя, возвращается к себе самому. Идентифицирует себя самого, как отдельное существо. Возможно, на некоторый интервал времени он «выйдет из ситуации» и «вернется к себе самому». Это переключение внимания позволяет избежать автоматизма.
Начинающим изучать гештальт подход как методологию часто кажется избыточным вопрос «что вы чувствуете сейчас, в своем теле». Но в некоторых особенно сложных ситуациях эта фокусировка дает человеку возможность подготовиться, собраться с мыслями. Осознать себя. Активизировать свое СЕЛФ. И на следующем этапе определить, что происходит относительно него самого, и принять решение, что ему делать со своим возбуждением, как откликнуться на ситуацию.
Часто бывает полезным, чтобы человек признал факт своего замешательства. Признал, что ситуация стала неопределенной. К примеру, он может сказать: «Эта ситуация для меня оказалась неожиданной. Мне требуется пауза. Я не могу найти в душе похожего опыта», мне надо породить новое решение, которого еще не было в моей жизни.
Четвертый этап. Опора на себя. Ориентация в ситуации на фоне себя. Фаза начала контактирования. Человек признает, что есть ОН САМ и что есть ситуация. Что есть его переживания и чувствительность к происходящему, есть что то, что он понимает умом, и что то, что он чувствует, но не может сказать словами. И назовет это интуицией. И он решится определиться и опереться на себя. Отвечает себе на вопрос: «Какое значение я приписываю происходящему? Какой смысл это имеет для меня?» Часто именно на этом этапе терапевт может заметить, что человек склонен действовать автоматически, не пытаясь что-то сформулировать по-новому, а выбирая одну из уже известных формулировок, один из интеллектуальных паттернов.
Вопросы терапевта: «Как вы себя чувствует сейчас? Что вы думаете о том, что услышали? Как вы узнаёте, что эти слова содержат именно ту информацию, которую вы распознаете? Что снаружи в ситуации и что внутри вас свидетельствует о том, что ситуация имеет именно это значение? Бывало ли так в вашей жизни, что другой человек вел себя похожим образом, но значение ситуации оказывалось для вас иным?» Терапевт выясняет и предлагает клиенту осознавать, как именно этот человек переработал информацию, каким образом он ее «означил». Какой смысл и человек сейчас придает ситуации и какой смысл придает полученному вербальному или невербальному посланию.
Понятно, что значения и смыслы порождаются внутри человека. Он встречается с событием, взволновывается, каким-то образом обрабатывает поступившую информацию и придает событию смысл и значение. На этот процесс могут повлиять контекст ситуации, состояние и настроение человека здесь и сейчас, его опыт (включая опыт незавершенных действий).
Предположим, я начну по очереди подходить к каждому в группе. И каждый воспримет мои действия по-своему. По-своему определит мои намерения. Кто-то решит, что это неплохая возможность познакомиться поближе. Кто-то скажет: «Мне становится страшно, когда приближается другой человек». Кто-то спросит: «Что тебе нужно?» Не бывает ситуаций, обладающих универсальным, одинаково понимаемым всеми смыслом. Смысл и значение всегда до некоторой степени индивидуальны и обусловлены множеством причин. Кстати, и сами эти причины (например, усталость или плохое самочувствие) воспринимаются по-разному. Для кого-то усталость может предопределить оценку ситуации, для кого-то — оказаться всего лишь одним из факторов в ряду других.
Пятый этап. Осознание вызовов и ресурсов ситуации. Ситуация понимается человеком как система отношений. И ориентация человека в ситуации базируется на идентификации и распознавании им системы отношений его окружения. Здесь мы вступаем в область межличностных отношений.
Если клиент придает некоторое значение действиям другого человека, терапевт может попытаться выяснить важные детали ситуации отношений. «Как относятся друг к другу участники ситуации? Как вы себя видите в отношениях с другим человеком? Что по этому поводу думает другой человек? Обращались ли вы к нему, интересовались ли его мнением, его мотивами и размышлениями по поводу ситуации, по поводу вашего и своего поведения?»
Вернемся к ситуации, когда женщина просит мужчину сходить в магазин. Клиент говорит: «Я чувствую унижение». Терапевт спрашивает: «Как вы думаете, был ли у вашей супруги специальный мотив вас унизить?» В зависимости от ответа на этот вопрос становится ясно, как дальше исследовать ситуацию.
Допустим, клиент утверждает: «Да, у супруги был мотив меня унизить». Терапевт удивляется: «Зачем? Как выстроены ваши отношения, если у партнера есть мотив вас унизать?» В результате возникают новые интересные темы, связанные с властью, конкуренцией, контролем, которые зачастую не имеют никакого отношения к супруге, а имеют отношение к старым историям, прежнему опыту мужчины.
Шестой этап. Интенция. Порождение мотивации. Что я хочу в данной ситуации, какое направление активности для меня актуально. И это вопросы, на которые отвечает человек. Очень важно понимать, что мотив всегда возникает на границе контакта между человеком и средой. Если только это не какой-то фиксированный мотив, который связан с прошлым опытом.
Человек чувствует возбуждение, взволновывается, осознает свои чувства, осознает, что он чувствует к Другому, и у него возникают какие-то интенции, которые мы потом поймем как «мотивы». Допустим, человек хочет что-то сказать Другому или подойти поближе, или что-то услышать, или передать другому, или попытаться изменить ситуацию в свою пользу…В обыденной речи мы называем все это желаниями. Здесь появляется «Я хочу».
Если «хочу» человека не связано с актуальными переживаниями, значит, это «хочу» возникает из прошлого. Такое желание всегда будет оставаться неудовлетворенным, поскольку человек желает получить нечто, чего нет в ситуации здесь и сейчас. Именно в этом смысле можно сказать, что у невротика плохое качество жизни. Он вроде бы тратит много сил, много энергии, он способен даже осознавать свои желания, однако адресованы они не текущей ситуации, не тому человеку, который находится рядом, а кому-то из прошлого, кому-то, кого здесь нет.
На седьмом этапе происходит выбор формы действия. Предположим, человек хочет сказать о своей любви. И он ищет форму в культурном опыте. Он может просто сказать: «Я тебя люблю» или сделать что-то более сложное по форме. Он волнуется. И он выбирает следующие действия: глубоко вздохнуть и сказать. Или написать признание в стихах.
Восьмой этап. Совершение поступка. Мы отдаем себе отчет в том, что совершение действия – это не только завершение «цикла отклика», но в тот же момент это атака на ситуацию, изменение ее, внесение помехи в уже имеющийся гомеостаз, это разрушение сложившегося гештальта. И сам факт действия меняет ситуацию и дает повод к следующему циклу изменений. Вопросы, которые задает терапевт: «Что вы предприняли? Что с вами сейчас происходит, после того, как вы совершили действие? Что изменилось благодаря вашему действию? Как вы относитесь к тем изменениями, которые произошли? Считаете ли вы, что в этой ситуации можно было поступить иначе?» А затем терапевт, если это необходимо, предлагает попробовать в эксперименте другой образ действий: «Что происходит, когда вы поступаете так-то и так-то?»
Полный и сокращенный цикл отклика
Восемь этапов — это полный цикл отклика. Так он развивается во времени: от волнения (возбуждения) как начала реакции на изменения в ситуации — к поступку. И если человек замечает возбуждение, а потом заявляет: «Я не знаю, что мне делать с этим возбуждением», — он, по сути, пропускает мимо себя всю свою жизнь. Соответственно, если человек говорит, что замечает у себя мышечное напряжение, не нужно это напряжение убирать. Иначе клиент останется голодным. Не осознает своих чувств, намерений, не поймет, чего он хочет от Другого — он просто расслабится. Между тем, напряжение — это либо еще не отклик, либо уже не отклик. Человек либо прервал себя в самом начале, не дав развиться своему возбуждению. Либо человек запутался где-то по пути к поступку. Запутался в противоречивых чувствах, в мотивах… И возбуждение превратилось в мышечное напряжение.
Для чего восстанавливать СЕЛФ по этапам цикла отклика?
Задача терапевта — помочь клиенту восстановить весь цикл отклика.
Как только человеку удается распутать весь клубок, он сам находит наиболее подходящий для него способ действия. И тут мы можем встретиться с сожалением и гореванием: «Жаль, что я тогда выбрал иное». Терапевт может поддержать клиента: «Наверное, когда-то, в определенных обстоятельствах ваш способ действия приводил к хорошему результату. Но сейчас вы нашли лучшее решение, которое вам больше нравится».
В целом, можно сказать: мы поддерживаем не то обстоятельство, что человек обнаружил другое решение; мы поддерживает сам процесс формирования отклика. Ясно, что невозможно найти универсальное решение. Если просто взять сегодняшний образ действий и применить его завтра, мы снова проложим путь для формирования невроза. Значит, важно поддержать свободу поиска, свободу реагирования на ситуацию.
В реальности весь цикл отклика может занять очень небольшое время, но в терапии мы способны очень сильно замедлить процессы. Бывает, мышечную микрореакцию мы разворачиваем в целую последовательность событий. Клиент научается проходить весь цикл отклика, научается не останавливать себя там, где он обычно тормозит. И когда в будущем ему снова придется принимать решение очень быстро, он будет менее склонен к автоматизму.
Собственно говоря, я не вижу особых проблем, если человек действует «на автомате». Мы вряд ли способны осознавать каждую свою реакцию, каждый своей жест. Наверное, это и не нужно. Тем не менее, важно помнить: при невротическом способе коммуникации отклик тоже формируется автоматически. Человек воспринимает некоторые вещи как само собой разумеющиеся. Когда ему протягивают ручку — он говорит: «Спасибо»; когда жена просит сходить в магазин — муж возмущается.
Елена Петрова (Санкт-Петербург) — клинический психолог, гештальттерапевт, тренер, супервизор, член EAGT, преподаватель института ИМАТОН, директор по развитию и координатор программ ИИГТ.
Телефон: +7 (921) 908 69 44, e-mail: gestaltspb@gmail.com, сайт: www.elenapetrova.ru
Сергей Кондуров (Санкт-Петербург) — врач-психиатр, ассистент кафедры социальной психиатрии и психологии СПбИУВЭК, член EAGT, Российского психотерапевтического общества и Гильдии психотерапии и тренинга, врач-психотерапевт, гештатльттерапевт, супервизор, тренер, директор ИИГТ.
Телефон: +7 (905) 281 75 47, e-mail: skondurov@gmail.com